Мы и наши дети

[Маруся]

Очень часто я слышу "мне нечего взять у моей мамы (папы, родителей в целом)".
Я не могу взять от них поддержку. У них ничего нет для меня.

И действительно, нам порой, очень сложно брать от родителей, особенно когда они:
- вместо того, чтобы поддержать, начинают тревожиться, беспокоится,
хвататься за сердце. И нам становится хуже. Теперь вместо того, чтобы о себе позаботиться, нам надо родителя спасать

- не слушают нас и переключают внимание на свои проблемы, болячки или интересные им темы.

- обесценивают наши переживания, сказав, "а что ты так переживаешь, все так живут и ты живи, ничего страшного не произошло".

Или другим "все будет хорошо, настраивайся на позитив". И нас возникает ощущение, что вместо нужного ресурса нам впихнули какой-то пластиковый суррогат, который не разжевать, ни проглотить.

ну и конечно "любимое" многих "я же говорила, что тебе не надо туда лезть (вступать в отношения, начинать новый проект, уезжать в путешествие и тд). Как это нам поможет сейчас ?

Все это вызывает злость, боль и разочарование. И нам кажется, что единственный разумный вариант - это перестать вобще обращаться к родителям за ресурсом.

И мне это очень понятно. Мой вариант "поддержки" родителей - мама начинает тревожится, и мне теперь надо спасать её, а папа слишком заинтересован собой и ему не очень интересно говорить обо мне и моей жизни.

Но есть один ресурс, который всегда есть у наших родителей для нас!

Это ресурс - эксклюзивности!

Какие бы не были отношения, мы для родителей особенные, эксклюзивные. Мы занимаем особое место в их жизни, в их мыслях, в их сердце!

Мы для них особая ценность, и заменить нас им не может никто!

И вот этот ресурс, нам сложно взять от кого либо ещё. А он очень желанный: почувствовать себя особенным, самым важным для какого-то человека. Поддержку, внимание,
понимание - мы можем взять от других людей, от терапевта, опять же.

Но ресурс эксклюзивности, очень редкий и его мы всегда можем взять от своих родителей.

И да, у кого-то нет контакта с родителями или с одним из родителей, у кого-то родители уже ушли из жизни. Но это не меняет суть, что в жизни этих людей мы точно имеем большое значение. Мы для них особенные! У кого есть дети, вы очень хорошо можете это почувствовать, как родитель.

Чтобы его этот ценный ресурс от родителей, достаточно осознать , увидеть, что он есть и выбрать сконцентрировать свое внимание именно на нем, а не на том, что нам не даю

Это требует некоторого навыка, но когда вы этому научитесь, вы увидите насколько ресурсными могут быть родители, даже если они сами в дефиците.

Тамара Синозерская.

[Маруся]

«ТЫ ЖЕ ДЕВОЧКА, ТЫ ЖЕ МАЛЬЧИК».

Мальчики не плачут, девочки не спорят. Мальчики не играют в куклы, а девочки не играют в пиратов. Гендерные стереотипы закладываются в детстве и влияют на жизнь подрастающих детей.
Никак не пойму, почему взрослые так упорно нависают над детьми, несут токсичную чушь и еще заставляют её повторять.
У меня не получается размышлять на эту тему спокойно, я злюсь и расстраиваюсь, что моим дочкам тоже приходится (и еще придется не один раз) сталкиваться с людьми, у которых система координат построена на стереотипах.

На скалодроме тренер очень доволен результатами моей дочки и говорит, что она будет чемпионом.
Мальчику, который лезет по такому же маршруту и срывается, он говорит: «даже девочка смогла, никуда ты не годишься». Следующего мальчика он спрашивает, почему тот «лезет, как девочка».
На мальчиков здесь принято кричать, а с девочками разговаривать вежливо.
Моя дочка говорила тренеру (ей было 4,5 года), чтобы он подбадривал мальчиков вместо замечаний, ведь они стараются. Потом ей надоело все это слушать, и мы перестали ходить на скалодром.

На тренировке по теннису тренерка говорит мальчику, который не хочет заниматься (он вообще не очень интересуется теннисом, просто его возят вместе с двоюродным братом), что плакать и игнорировать её команды — это не по-мужски, а папе советует лишить сына бонусов, чтоб зарвавшемуся пятилетнему юнцу было понятнее.
Потом она признается, что еще не успела пройти курс по детской психологии, но подход к детям у нее есть. Ну да.

Я терпеть не могу сексизм. Наверное, больше всего за то, сколько времени и ресурса он отбирает у людей. За то, что мальчики и девочки вынуждены продираться, прогибаться, выкручиваться и ломаться о гендерные стереотипы, чтобы спокойно жить так, как хочется, вдумчиво искать и качественно заниматься любимым делом, понимать себя, и выглядеть так, как нравится именно им, а не посторонним людям.
Меня дразнили мальчиком почти все детсадовское время: высокая, с короткой стрижкой и в штанах, имя как у мальчика.
Плохо не только то, что дразнят. Плохо вообще сталкиваться с тем, что тебя не могут идентифицировать как девочку.
Почему вообще плохо быть похожей на мальчика? Почему я уже подростком переживаю о своем росте, размере ноги и груди, об отсутствующей «женственности» больше, чем о вещах, которые занимают меня профессионально? Почему мне нужно учиться нравиться себе заново, если это уже было во мне лет до пяти, а потом вытеснилось не пойми чем?

Еще я терпеть не могу сексизм за то, что он прикидывается нормой и легко передается. Дети принимают и ретранслируют эту дрянь моментально, она въедается надолго и вывести ее — большой труд.
Сексизм пускает корни в детстве и прорастает потом во взрослую жизнь, незаметно, но прочно, и сытно питается обществом, в котором почти все тоже отравлены.

Девочки какие-то дурацкие», — сообщает мне большеглазый парень из песочницы, — «им почему-то надо уступать и жалеть». Ему не говорят, что уступать и сочувствовать кому угодно в принципе неплохо.
«Мальчишки глупые» — через несколько минут говорит девочка, которую бабушка старательно защищает от игр с мальчиками, — «не пускают в свои игры и вечно дерутся». Ей говорят, что от мальчиков одни неприятности и грязь за ушами.
И моя дочка грустно говорит мне, что мальчики не любят играть с куклами. Просто потому, что после слова «принцесса» никто не слушает, что в ее сценарии игры есть еще драконы, монстры, тигры и полицейские, а у куклы-принцессы к платью прикреплен волшебный меч.
Ей нужно изображать дракона, чтобы ребята поверили — она действительно не предлагает им играть в дочки-матери.

Сексизм, как и многое другое, чем взрослые невольно заражают детей, прячется в повседневности. Никто не устраивает день гендерных ролей или специальные разговоры, но в быту, в играх, в садиках и школах, из уст взрослых летят споры этого грибка.
«Умойся, а то на девочку не похожа», «Не плачь, ты же мужчина», «Что это за хозяйка такая, все валяется? Кто тебя замуж возьмет?», «Что ты мямлишь, мужик ты или нет? Говори отчетливо», «С цифрами у тебя не очень, зато глаза красивые, не пропадешь».
Мне хочется, чтобы звук пропадал, когда кто-то произносит эти фразы. Мне хочется, чтобы у детей стояли встроенные фильтры, которые не пропускают это все дальше ушных раковин. Помыл с мылом (два раза), смыл эту дурную сажу, и готово.

Не всегда получается, но мой самый главный принцип в родительстве (помимо безусловной любви и принятия) — не навреди. Я хочу, чтобы мои дочки хорошо знали себя, от физиологии до эмоциональных импульсов, умели критически мыслить, сочувствовать и помогать другим, отстаивать свою точку зрения и бороться, учиться, принимать поражения и извлекать из них ценность.
И точно не хочу, чтобы они зависели от чужого мнения, чтобы их поражения были связаны с половой принадлежностью.
Не хочу, чтобы им приходилось думать, как одеться, чтобы их воспринимали всерьез.
Мы с мужем делаем для этого все возможное, не допускаем всяких «ты же девочка» в разговорах, объясняем проявления сексизма, с которыми они уже сталкиваются (в пять лет и в два года), поддерживаем любые интересы дочек, и очень надеемся, что здравый смысл победит.

Саша Паис

[Маруся]

Подруга привезла сына на море.

Сын – красивый модный мальчик 12 лет, еще не совсем подросток, но почти. Вышел на пляж, презрительно надул губы, говорит, что это вообще, там слева на камнях водоросли и нет парашютов. Вот зимой в Дубаи были парашюты.
«Настя, - пишет подруга, - как его утешить? А если он вообще не будет купаться? Что делать?».
«Попробуй, - пишу, - местную рыбу. И вино. Вот такой мой профессиональный совет».

Еще одну подругу дочка, очаровательная девочка, похожая на Гермиону, обвинила, что дома пыльно и бардак.
«Блин, - говорит подруга, чуть не плача, - я согласна, бардак, вторую неделю пропылесосить некогда, то отчет сдаю, то в больницу к тете Лене бегу, то на спорт – ну, может, и не надо было на спорт, я же могла пропылесосить в это время».

Еще одному другу дочь с пренебрежительной гримаской говорит: «Ну чтоооо, ты в июне мне наконец купишь х-box, или у тебя опяяяяять мало денег?». Другу стыдно, потому что денег действительно маловато. И они нужны для другого. И он сразу не отец-молодец, обеспечивающий своего ребенка всем необходимым (в том числе теплом, поддержкой и велосипедом), а виноватый лузер, у которого третий месяц не хватает денег на x-box.
Так вот, это ловушка.

Интересно, что в нее, в эту ловушку, проваливаются обычно самые ответственные и чуткие родители. Те, кто по-настоящему старается, и им правда не все равно, как ребенок себя чувствует. Кому все равно, те неуязвимы для упреков. Страдают родители, у которых расходы «на ребенка» (учеба, репетиторы, лечение, развлечения, модные штуки) – если не самая большая, то уж точно заметная статья в бюджете.
Но все-таки они, напуганные книгами про детские травмы и родительскую черствость, сами бесконечно сомневаются: а не маловато ли, ох, не маловато ли я делаю? А почему тогда ребенку недостаточно? Может, надо стараться больше?
Нет.
Надо стараться меньше.

Мы все (ок, не все, но многие) разделяем иллюзию, что, если быть хорошими заботливыми родителями, стараться и все делать правильно, то ребенку «понравится». Он оценит. Он будет благодарен.
На самом деле ребенок очень плохой оценщик.

У него – это вроде бы и очевидно, но неочевидно, - нет надежных критериев, по которым он мог бы оценивать нашу родительскую работу как «хорошую» или «плохую». У него очень мало жизненного опыта, он никогда не был на нашем месте, чувства пока еще часто обманывают его. Особенно подростка, которого гормоны вообще швыряют туда-сюда, как мячик.

Ребенок – как и любой человек – будет думать, что нам все дается легко и ничего не стоит, хоть уборка, хоть зарабатывание денег. А если мы чего-то не делаем, то из вредности и глупого упрямства.
Пока он не узнает, что это не так.

Ребенок – как и любой человек – будет считать, что «хорошо» это когда лучше, чем «нормально». И если зимнее море в Дубаи, подарки, модные гаджеты, чистота в доме, и вдобавок ко всему внимательный терпеливый родитель – это его «нормально», то, с одной стороны, можно порадоваться за него, серьезно. С другой стороны, ему ведь действительно неоткуда узнать, что бывает какое-то другое «нормально».
А оно бывает.

Ребенок не может оценить, чего это «нормально» стоило и стоит нам. Он не видит, от чего мы отказываемся и как стараемся. И не дело ребенка, а уж особенно подростка, ставить нам как родителям заслуженную пятерку (ок, если хотите, пятерку с минусом).
И уж точно это не дело общества – оно ведь тоже, как младенец, считает, что мы должны еще больше стараться, и еще, и еще, и еще.
Эту пятерку можем поставить себе только мы сами.
Можем, и даже, я бы сказала, должны.

Это нам – не нашим детям и не внешним зрителям – приходится нащупывать точку, в которой происходит превращение. Когда наши дети из нежных малышей, которым нужна привязанность, тепло, безопасность и «все самое лучшее», превращаются в подростков, которым нужно нечто совершенно другое.

Им нужно, чтобы было, что преодолевать и с чем справляться. И трудности нужны, и ограничения.
Им иногда, представьте, нужно, чтобы сказали: «Грязно? Зайчик, прибери и вымой полы. Тебе лень, но мне, поверь, лень гораздо больше. И я очень сильно устала».
Им иногда очень отрезвляюще слышать: «Не нравится море? Ну, придумай что-нибудь, чтобы не портить мне отпуск, потому что мне – нравится».
И даже вот эту дурацкую, бесившую нас в детстве родительскую фразу «я деньги что, печатаю?» - можно иногда реабилитировать.
Мы же их правда не печатаем.

И знаете, детям действительно нужно, чтобы кто-то рассказывал им про деньги. Что их довольно сложно зарабатывать. Что большинство из нас не добиваются таких успехов, как Илон Маск или даже Олег Дерипаска. Да что там, даже стать начальником отдела закупок – иногда большой труд и удача. Денег часто не хватает на что-то, и это нормально.
У нас, родителей, нигде не спрятано бесконечного источника богатств и сил, терпения и самопожертвования. Очень жаль.
Но всем будет лучше, если ребенок догадается об этом до того, как ему стукнет 18.

Лучше всего, если мы сами замечаем свои заслуги.
Тогда и ребенок, если повезет, заметит не только то, чего родитель НЕ покупает и НЕ делает, но случайно и то, что родитель делает. Не пыль на полках, а то, что предыдущие 10 лет кто-то ее периодически вытирал. Что в холодильнике есть еда, а у самого ребенка – теннис и репетитор по английскому.
Искусство тут в том, чтобы показать это ребенку, не нападая на него. Не вставая в позицию обвинителя и не швыряясь словом «неблагодарный».
Не «неблагодарный».
Неопытный.

А если мы хотим благодарности – то почему бы и не показать, за что в принципе можно быть благодарным другому человеку? Да за все, буквально за все можно – за приготовленный ужин и за кроссовки в подарок, за утешение и за то, что наша одежда волшебным образом оказывается выстиранной, за то, что кто-то планирует наш отдых и терпит в своем доме наших друзей. И ведь как благодарить, ребенок тоже не знает. Покажите. Расскажите. Этот навык не формируется «сам» и не берется из воздуха.
А он бесценный.

Он гораздо полезнее, чем навык «считать другого виноватым». Или чем навык «быть недовольным».
Когда-нибудь именно за него вам и будут благодарны. Хотя это и не точно.
А пока попробуйте рыбу и вино.

Анастасия Рубцова

[Маруся]

Есть одно простое, но важное правило — «правило трех минут».

Оно работает как в отношениях с супругами, так и с детьми. Те родители, которые начинают его применять, замечают, как многое меняется к лучшему.
Суть правила заключается в том, чтобы встречать ребенка так же радостно, как встречают любимого человека, которого не видели много лет.
И это не зависит от обстоятельств: вы вернулись из магазина или пришли с работы — каждый раз первые три минуты после встречи имеют огромное значение. Именно в эти мгновения ребенок спешит поделиться с вами самым важным. Главное — не упустить этот момент.

Как это выглядит на практике?

Вы легко заметите родителей, которые интуитивно следуют этому правилу. Забирая ребенка из школы, они приседают на уровень его глаз, обнимают и говорят, как сильно скучали.
А кто-то другой, наоборот, ограничивается сухим «поехали», даже не отрываясь от разговора по телефону.
Когда вы приходите домой с работы, посвятите ребенку несколько первых минут. Сядьте рядом, спросите, как прошел его день, выслушайте. Только потом отправляйтесь ужинать или заниматься своими делами.
Не время, а качество общения
Важно понимать: дело не в количестве проведенного вместе времени, а в его эмоциональной наполненности. Несколько искренних минут общения значат для ребенка гораздо больше, чем весь день, проведенный рядом без внимания.

Для детей «время вместе» — это не просто ваше физическое присутствие. Это моменты, когда родители сидят рядом, откладывают телефоны, перестают думать о своих заботах и полностью сосредотачиваются на ребенке.
Если же ребенок чувствует, что что-то для родителя важнее, он вряд ли захочет довериться.

Как использовать правило трех минут?

Если вы не можете уделять много времени совместным играм, пусть эти редкие моменты будут полностью посвящены желаниям ребенка. Делайте то, что важно ему, а не навязывайте свои идеи.
Помните, что время уходит быстро. Не успеете оглянуться, как дети вырастут. Поэтому начинайте строить доверительные отношения уже сейчас.
Правило трех минут — это несложный способ показать ребенку вашу любовь и внимание.
Применяйте его, чтобы укрепить связь и создать в семье атмосферу тепла и доверия.

Hаталья Сирoтич

[Маруся]

Сначала дитя не может говорить, чтобы не рассказать тайну о мире, откуда пришло.
Чтобы мы продолжали жить свою земную жизнь и бороться, не слишком полагаясь на другой райский мир.
Надо решать земные задачи.

А потом малыш начинает говорить.
Пытается рассказать; многие знают это. Но малыш знает мало слов. И не может внятно и красочно все описать.
А потом уже хорошо говорит.
Но сознание уже наполнено земными впечатлениями.
И почти забытое забывается с каждым днем все прочнее.

Только поэты, музыканты, художники сохраняют смутную память и светлые образы иного мира.
И напоминают о том, что мы почти забыли.
Так и должно быть.
Но вы слушайте детей внимательно.
Даже если они ещё не умеют говорить. От детей веет теплом и светом Рая.
И потому мы так умиляемся и добреем, когда видим младенца.
Младенец помнит и знает больше нас.
И даже касаться его - великое благо…

Анна Кирьянова

[Маруся]

Мы же тебя родили девочкой

ВОПРОС: "Уже почти 2 года ежедневно меня мучает один вопрос, ни с кем не могу поговорить об этом.

У меня 2 дочери. Старшая — умница, красавица и девочка-девочка. Младшая — тут все сложно, начну с того, что я всегда мечтала, чтоб у меня были однополые дети с разницей в 10 лет, так и вышло. Это с рождения был идеальный ребенок. У нас не было проблем с капризами, все решалось и делалось через игру, легко, нервы железные, спокойная как удав.

2 года назад, в мой ДР дочь сказала мне — я хочу сменить пол.

В это время мы гуляли с ней по набережной в Сочи, я постаралась максимально спокойно отреагировать, типа — мы ж тебя родили девочкой, и любим девочкой, и я не перенесу, если с тобой что-то случится.

Слава всем богам, накануне её 18-летия у нас приняли закон о запрете смены пола, сейчас ей 19, она живет отдельно (мы купили студию) с мальчиком, но с её слов, это ничего не значит, планы остались прежними.

Зачем это мальчику, я с ним не разговаривала.

Сейчас дочь заканчивает колледж, будет программистом, далее думает переехать в Германию. Конечно, я молчу и надеюсь, что перерастет.

Смерти я сама не боюсь, я похоронила бабушку с дедушкой в мои 18, отца в 23, и маму в 32, меня там давно ждут. Я боюсь только пережить своих детей, если с ней что-то случится — я не буду жить.

Могу ли я со своей стороны повлиять как-то на дочь или пусть будет как будет? Муж не в курсе".

ОТВЕТ
Кошмар какой. Бедный ребенок, бедная мама.

Здесь совсем недавно было письмо такой же мамы, только с сыном. Но там все усугублялось тем, что семья живет в европейской стране с упрощенным протоколом - протоколы в разных странах разные, и не везде человек получает добро на такую трансформацию по первой просьбе, но там было как раз вот так, вообще беспрепятственно, и мальчик уже начал принимать гормоны. Плюс маму с ее горем там не понимает и не поддерживает ни один специалист, потому что специалисты тоже люди и хотят спокойно работать, а вон из профессии с волчьим билетом они не хотят.

В скобках заметим, что жизнь специалиста такого профиля вообще нелегка, потому что от него требуется колебаться вместе с линией партии, а не поперек этой линии. Той европейской маме не убедить ни одного психолога хотя бы поговорить с мальчиком о взвешенности его решения, потому что генеральная установка дана на полную свободу выбора, а все остальное считается мракобесием и насилием над личностью.
Если бы та мама жила в Афганистане и пришла к психологу с такой же проблемой - психолог беседовал бы с ней с позиций шариатского суда, и желание мальчика сменить пол объяснял бы тем, что в него вселился шайтан. Потому что если психолог говорил бы что-то другое, то с шариатским судом уже имел бы дело он сам. И в том и в другом случае от специалиста нет никакой пользы, потому что человек пришел не послушать, что пишут в газетах - что пишут в газетах, он и сам знает.

Я это все говорю не просто чтобы поворчать. Вам самой сейчас необходима помощь. Судя по вашим рассуждениям о смерти, вы уже на грани, и без психотерапии вы эту ситуацию не вывезете. Так вот, ищите такого психотерапевта, который минимально идеологизирован.
Потому что если терапия будет заключаться в том, что хорошо быть девочкой в розовом пальто, а не хотеть ею быть - это психическое расстройство и происки Диавола, то вы получите утешение и подтверждение своей правоты, но помощи вы не получите. Помощь психотерапевта состоит не в том, чтобы пересказывать Священное Писание, для этого есть батюшка, и у батюшки это уж всяко лучше получается.
Смысл психотерапии состоит в том, чтобы никто не убился и не впал в отчаяние оттого, что жизнь далека от идеала, а научился нормально жить в тех обстоятельствах, какие ему выдали. Поэтому хорошо бы, чтобы ваш психотерапевт был способен воздержаться от моральных оценок и работал бы с вами и с вашими чувствами, а не боролся за чистоту нравов.

Начните с этого, вот правда - это сейчас самое главное. Я терпеть не могу этот заезженный лозунг про кислородную маску, которую сперва на себя, а потом уж на ребенка, но в вашем случае это действительно важно. Если вы сами будете в растерянности и в отчаянии, вы наломаете дров и подорвете здоровье. Вам сейчас первой нужно хоть немножко нарастить ресурса.

Что до вашей девочки, то да - это большая беда. Я бы тоже на вашем месте не знала, что делать.
Но.
Я бы даже сказала - НО. Вообще-то еще ничего страшного не случилось. Страшное вам пока еще только обещают. Вы взрослый человек и, я думаю, вы уже в курсе, какова цена обещаний в нашем прекрасном мире. Это даже не 50:50, как с динозавром. Это еще меньше.

Во-первых, ваша дочь может просто ошибаться. Ей сейчас кажется, что она что-то про себя поняла, но это не обязательно так и есть. Через год она может понять о себе что-то совсем другое. 19 лет в наше время - это разгар пубертата, а в пубертате почти каждому ребенку черти мерещатся. Я нисколько не удивлюсь, если скоро пубертат признают психическим расстройством, требующим медикаментозной поддержки или как минимум врачебного наблюдения, потому что симптоматика именно такая и да, ребенок не виноват, что его колбасит, и нет, он не может взять себя в руки. Это время надо просто пережить, причем в прямом смысле - в смысле, чтобы в конце этого экспириенса людей было столько же, сколько было в начале, и желательно, чтобы ни один из них не заговаривался, включая родителей.

Во-вторых, даже если ребенок спустя небольшое время не передумает сам, естественным путем - время работает на вас. Ребенок может передумать не потому, что его посетила какая-нибудь новая идея (тут я бы постучала по дереву), а просто потому, что он повзрослел, нагулял ресурса и психика стабилизировалась. Это может занять несколько лет, но чаще всего происходит именно так.

Отдельное спасибо вы можете сказать государству, сделавшему невозможным воплощение этих намерений. Получить профессию программиста, достичь в этой профессии такого уровня, чтобы рассчитывать на оффер в Германии, получить этот оффер, переехать, как-то худо-бедно натурализоваться и тогда уже претендовать на операцию по смене пола (при условии, что страховка иностранного специалиста такую операцию покрывает) - это долгий квест.
В качестве плана это выглядит очень хорошо и для ребенка, и для вас: ребенок не ощущает ситуацию как безвыходную (а это вообще-то самое главное сейчас), а вы понимаете, что план вообще-то довольно иллюзорный и может быть пересмотрен на любом этапе.

То есть ребенок не совершит ничего непоправимого прямо сейчас, но при этом он не ощущает себя в ловушке. И есть шанс, что пока эта Улита едет - все как-то рассосется.

Если спустя время ребенкино намерение не изменится - ну что ж. Значит, это не были искания и метания. Значит, это было серьезное решение и для него были причины. Такое действительно бывает, и с
этим ничего не поделаешь. Но это бывает гораздо реже, чем искания и метания. Гораздо, гораздо реже.

Даже если вы попадете в этот ничтожный процент матерей, чей ребенок действительно родился не в своем теле - это тоже не причина, чтобы от своего ребенка отречься. Отречься от ребенка можно только, если ребенок злодей и душегуб, и то не всякая мать это может. А ваша девочка никому не причинила зла. Только самой себе, и то не факт, и то только в проекте.

Не стоит отчаиваться. Вы правильно делаете, что не донимаете ее разговорами на эту тему. Но вы только, пожалуйста, не отстраняйтесь. Ей сейчас очень тяжело. Даже если это фантазии и ничего не значит - эти фантазии не на пустом месте возникли. Человек хочет стать кем-то другим только в одном случае - когда ему плохо.

Просто помните об этом, пожалуйста.

Малка Лоренц

[Маруся]

Жить ради детей

Очень многие люди, кто осознанно, а кто неосознанно, кто в большей, а кто в меньшей степени, считают, что смыслом их жизни являются дети, целью и основной задачей – “поставить детей на ноги”, сделать все, чтобы их судьба была лучше собственной, чтобы они не повторили ошибок родителей и т.д.

Они начинают жить ради детей или работать ради детей, или чем-то жертвовать ради детей. Не опасное ли это заблуждение, которое приносит вред как родителям, так и детям? Да, мы ответственны за своих детей, но что же происходит, когда ребенок становится смыслом жизни для отца или матери?

Смысл жизни – это то, что удерживает человека на Земле и приносит ему счастье. Смыслом жизни человек может выбрать для себя все что угодно: карьеру, славу, творчество, любые материальные и духовные блага, конкретных людей, а иногда даже и предметы.

Если человек по каким-то причинам вдруг лишается того, что он считал смыслом жизни, то он либо заканчивает жизнь самоубийством, либо впадает в депрессию, либо находит для себя другую радость в жизни, другой смысл. Если же родители видят смысл жизни только в своих детях, то они перекладывают на детей работу над своим счастьем.

Мать счастлива только тогда, когда ее ребенок приносит из школы хорошую оценку, отец счастлив, если его сын ведет себя как настоящий мужчина, а бабушка будет чувствовать себя по-настоящему счастливой, если ее внучка съест все, что она ей приготовит на обед.

Если же ребенок отказывается вести себя так, чтобы доставлять радость другим (он бы и рад, но ему просто не под силу удовлетворить одновременно все желания окружающих), это приводит к недовольствам именно потому, что ребенок лишил вдруг свою мать или отца возможности быть счастливыми.

Но разве ваш ребенок виноват в том, что вы полностью поставили свое счастье в зависимость от него? Вы задумывались над тем, посильна ли эта ноша для ребенка? Разве для того рождаются на свет дети, чтобы сделать счастливыми своих родителей, которые почему-то выбрали именно достижения детей источником собственного счастья?

Как известно, природа человека ненасытна, и чем больше ребенок будет стараться удовлетворить требования родителей, тем большего они будут от него требовать. Их уже не будет удовлетворять, что их сын (или дочь) хорошо учится, они начнут мечтать о том, чтобы он учился лучше всех в классе.

В результате любая оплошность с его стороны будет вызывать массу недовольства и обид у родителей. Родители захотят, чтобы их ребенок становился все совершеннее и совершеннее. Таким образом, они выдумывают себе некий идеал, которому должны соответствовать их дети.

При этом они почему-то думают, что если ребенок будет соответствовать этому идеалу, он непременно будет счастливым, и его судьба будет безоблачной и удачной. Это парадоксально, но почему-то малейшее несоответствие ребенка этому идеалу начинает восприниматься родителями как личное оскорбление.

А когда измученное дитя в конце концов отказывается от мысли когда-нибудь угодить своим “предкам”, и начинает вести себя так, как ему вздумается - обычно это происходит в подростковом возрасте или в юности, - это, конечно, воспринимается родителями как крушение всех надежд.

И только тогда они начинают задумываться: “Почему?” Почему он вдруг перестал слушаться и начал курить? Почему он стал грубияном? Почему милая девочка вдруг стала вульгарной и совсем забросила учебу? Все эти и тысячи других вопросов вызывают недоумение и обиду родителей.

Они наконец-то замечают ту пропасть, которая отделяет от них их повзрослевших детей. “А ведь мы вкладываем столько сил, чтобы дети были умными, здоровыми, счастливыми, ни в чем не нуждались, а какую получаем от них благодарность?” – так обычно формулируют родители свои несбывшиеся надежды и мечты.

Но бывает и другой, на первый взгляд, более щадящий вариант, когда ребенок не вступает в открытый конфликт, а старается по мере сил соответствовать требованиям своих родителей, а родители в свою очередь не переходят на крайности, а все-таки ставят перед детьми посильные задачи.

Тогда внешне картина получается вроде бы благополучной, но на детях по-прежнему лежит ответственность за счастье и хорошее настроение родителей, что вынуждает их часто поступать не так, как им подсказывает сердце, а так, как того требуют родители.

Духовное родство и здесь отсутствует, ребенок не открывает свою душу родителям, потому что они не привыкли видеть в нем самостоятельную личность, а хотят только, чтобы он был послушным и хорошо учился. И этим объясняют свою заботу о его будущем. Став взрослым, ребенок вдруг понимает, что его жизнь сложилась не так, как ему бы хотелось.

Но уже поздно что-либо менять, и он свои надежды на счастье перекладывает теперь уже на плечи своих детей, и точно также начинает жить и работать ради них, требуя от них такой же отдачи, какой требовали его родители от него.

Существует и третий вариант, когда родители, живя ради детей, не требуют от них ничего взамен, а просто стараются ему во всем угодить. В таком случае исход может быть еще более ужасен. Во-первых, родители становятся рабами своих детей, теряя собственное достоинство и индивидуальность.

Пытаясь исполнить любую прихоть ребенка, они воспитывают его эгоистом и тираном, не ценящим чужой труд. Обычно родители начинают вести себя таким образом из-за какого-то чувства вины перед ребенком. Считая, что он в чем-то обделен судьбой или природой, они изо всех сил стараются предоставить ему все земные блага.

Или, будучи сами обделены чем-то в детстве, делают все возможное и невозможное, чтобы их дети не испытывали в чем-либо недостатка. Конечно, ребенок в таком случае начинает требовать все больше и больше, становясь рабом своих желаний и одновременно тираном окружающих его людей.

Эти три варианта демонстрируют, как неправильное отношение родителей может испортить жизнь самих детей. Но допустим, что существует идеальный вариант, при котором самоотверженная жизнь родителей ради счастья своих детей действительно сделает детей более или менее счастливыми.

Что в итоге будет с родителями, когда их дети вырастут и уйдут жить самостоятельной жизнью? Родители останутся ни с чем, они потеряют самое главное – смысл своего существования. Останутся пустота и обида – почему они ушли, почему так редко навещают, почему не звонят?

Можно, конечно, и в такой ситуации продолжать жить ради детей и, возможно, ради внуков. Но зачем? Разве нельзя жить, просто наслаждаясь всеми прелестями жизни – красотой природы, общением с любимыми и родными людьми, теми же детьми и внуками, собственным творчеством или просто любимым делом.

Надо получать от жизни удовольствие, не привязываясь к каким-то конкретным людям, предметам или событиям. Потому что нельзя кого-то или что-то делать ответственным за свое собственное счастье. Счастье человека должно зависеть от него самого, а не от успехов ребенка в школе и в жизни.

Тогда и не будет возникать никаких обид на детей. Чтобы быть счастливым, нужно жить, ощущая в себе вечный огонек любви, который всегда излучает тепло, свет, радость.
. И эта любовь должна быть безусловной, не зависимой ни от успехов, ни от неудач вашего ребенка. Только такая любовь является по-настоящему искренней, свободной, ни от чего не зависящей.

Если ваш сын или дочь чувствуют, что их любят искренне со всеми их недостатками и достоинствами, именно их самих, а не его успехи и достижения, они всегда будут доверять родителям, делиться с ними всеми своими тревогами и неудачами, зная, что в любом случае их поймут и простят, им всегда попытаются помочь, а не обругают или, что гораздо хуже, будут на них обижаться.

К тому же ребенок тоже будет учиться у родителей искренности и любви. В таком случае, при любых жизненных обстоятельствах и через какой угодно промежуток времени сохранится самое главное – духовная близость между детьми и родителями, чувство взаимной любви и уважения друг к другу.

Анна Фалилеева