Мой кум Михалыч работает егерем. Весь в шрамах. На руке у него два параллельных шрама, это волк клыками. На груди четыре параллельных шрама, это медведь когтями. На всю спину 10 параллельных шрамов, это тёща граблями. Раньше Михалыч понимал язык зверей, щас не понимает, закодировался. Всё. Не поёт, не пляшет, голым лес не инспектирует. Короче, рутина.
На днях к нему в охотхозяйство прибыла группа немцев, охотники-любители, восемь голов. С утра провели инструктаж, взяли ружья, пошли. Охота началась удачно. Для гринписа. После того, как Ганс 30 раз стрелял в зайца, мы поняли, что косой в косого не попадёт никогда. Тут из под ног немца взлетел одинокий худой перепел. Немцы, вскинув восемь стволов, открыли стрельбу на поражение. То, что перепел был поражён такой стрельбой, было понятно сразу, потому что улетая он обгадил немцев с головы до ног.
Короче, когда мы вернулись в лагерь, из трофеев у нас был только погибший от поноса перепел. Чтобы подбодрить немцев, я рассказал им байку о том, как можно охотиться на зайца с кирпичом. Кладёшь на заячью тропу кирпич, посыпаешь его перцем. Заяц бежит по тропе и видит кирпич, думает, что это морковка, подбегает, нюхает кирпич, перец попадает ему в нос, заяц чихает, бьётся головой об кирпич и погибает. Немцы выслушали историю с каменными лицами.
На следующий день выдвинулись в лес пешком. Через каждые пять минут немцы требовали привала. На седьмом привале я потребовал объяснений. Оказалось, что рюкзаки у немцев полны перца и кирпичей. Избавившись от стройматериалов, к обеду мы вышли охотиться на уток. С юмором у немцев оказалось совсем хреново. После трехчасовой бесполезной стрельбы по уткам, я им сказал, что или утки высоко летают, или они низко подбрасывают собаку. И когда в следующий раз над ними взлетели утки, я увидел как собака Михалыча летит к ним на встречу. Глаза у собаки были как блюдца. Утки увидели летящее навстречу животное и стали нестись прямо на лету. Причём неслись утки обоих полов. И собака тоже. Так ничего и не застрелив, мы вернулись в лес и устроили небольшой пикник.
Тут неподалёку на пригорок вышел огромный медведь и стал чесать спину об берёзу. Ганс сдуру выстрелил в медведя утиной дробью и случилось страшное, он попал. Медведь не вынес такой фамильярности, кинулся в воду и поплыл в нашу сторону. Тут я понял, что попали мы все. Обычно медведи плавают по-собачьи, но оказалось, что обиженные медведи склонны к баттерфляю. А перепуганные немцы склонны к галопу. Они перебежали речку не замочив штанин и растворились на деревьях в близлежащем лесу. Медведь кинулся было на пару деревьев, но немцы шустро перескакивали с ветки на ветку. В глазах косолапого читалось удивление, таких белок он ещё не видел.
После этого незваный гость распотрошил наши рюкзаки, сел на немецкую губную гармошку и стал пожирать наши припасы. После того, как сгущёнка, тушёнка, хлеб и мыло были съедены, губная гармошка под медведем вдруг заиграла. Медведь выдувал музыку минут сорок. Потом он обильно пометил наши вещи и ушёл в чащу. Вещи, которые находились на нас, мы пометили сами.
Байка из интернета