Одна женщина обругала мужа. Назвала лодырем. И ещё всякими обидными словами.
Это она запнулась о коробку с люстрой. Больно ушиблась и заругалась. Ногу растирает и ругается. Потом в ванну похромала, стала искать мазь в шкафчике.
Муж встал с дивана и тоже ответил. Мол, работаю как слон, покупаю дорогие люстры, все здоровье потратил на твои канделябры, ненасытная мещанка! Хотел дальше ругаться, но жена захлопнула дверь в ванную.
Муж стал думать плохие мысли. Мол, семейная лодка разбилась о быт. Невозможно жить с этой неуравновешенной особой. Постоянно ругается. Вспомнились все обиды и конфликты; а их за тридцать лет немало можно вспомнить, если ответственно подойти к делу. И муж с гневом погрузился в воспоминания. В океан обид.
Он твердо решил развестись. Хватит! Любовь прошла. Сейчас люстру повесит, соберет вещи и уйдет. Можно у дочери пожить. Можно у сына. А потом поделить имущество, вот! Купить однокомнатную, зажить в свое удовольствие. Он хорошо зарабатывает. И уж проживёт как-нибудь без этой ведьмы. Так он про себя назвал жену, вот до чего разозлился.
Люстру быстро повесил; от злости силы появились.
Включил. Красота какая! Как в театре сияет люстра, только размер поменьше. Сияют висюльки, переливаются гранями, льется свет. Красота!
Надо позвать Наденьку.
Тут он все вспомнил. Он же люстру крепил, увлекся и забылся. А теперь вспомнил. Они же поссорились. Жена все ещё в ванной, может, с ногой что-то серьезное? Может, перелом? А может, она упала в ванной и без сознания лежит? А может, плачет, воду включила и плачет? Какой он бездушный осел.
Мужчину легко размягчить, как писал Чехов. Но чаще и размягчать не надо; сам растеплится и устыдится, если любит. Главное, не продолжать конфликт. Как писал Короленко об одной умной и счастливой в браке женщине, надо перестать лаяться вовремя. Простонародная грубоватая мудрость…
Муж постучал в дверь. Жена открыла; розовая, душистая. Она ванну приняла, чтобы успокоиться. Стоит в махровом халате, красавица! Глаза только красные. Плакала, наверное, бедненькая. Ушибла ножку.
«Иди, смотри! Повесил я твою люстру!», - с деланным безразличием, холодно так сообщил. И пошёл в комнату.
Жена увидела люстру, заулыбалась, заахала, давай хвалить. «Ведь можешь же, когда хочешь! Молодец какой! Какой ты у меня молодец! Как красиво, как светло стало!»
И муж улыбался так иронично и слегка глаза закатывал. И так причмокивал, мол, довольно уже эмоций! Что за детский сад! Лучше ногу покажи. Сильно ушиблась? Где болит?
И обнимал махровую полненькую жену, как медвежонка. И ногу рассматривал, толстенькую розовую ногу. Целую и невредимую. Родную. Такую же родную, как своя нога.
И все было забыто. Все прощено. Да и прощать нечего! Кто же злится на собственную ногу? Или на свою половину?
И было светло от люстры; это солнце любви вернулось. Оно иногда заходит за тучку. Бывает. Но мы можем зажечь люстру. Включить свет. Починить, укрепить, обновить, - все в наших руках. Если есть любовь.
Вечный свет, который никогда не исчезает. И от которого светло в доме и в душе…
Анна Кирьянова